Потому что «прогноз», это когда вы строите предположения о том, что произойдет, не понимая механизмов происходящего. А когда вы видите, как кто-то подносит спичку к открытому бензобаку, чтобы посмотреть сколько там осталось бензина, то ваше понимание того, что сейчас случится, это не «прогноз», а просто «констатация будущего факта».
В основе того, о чем я напишу дальше лежит мое очень хорошее (ну очень хорошее!), оставшееся еще со времен СССР, понимание механизмов работы «кулуарного» властного механизма. Именно «кулуарного», а не «государственного», потому что именно он в конечном итоге решает все.
О том, с чего начнется закат Путина, я уже писал в заметке «Лунтик против Шизофреника». Повторяться не буду. То, о чем я написал в той статье, уже случилось и останавливаться на том, не буду.
Сейчас начинаются куда как более интересные процессы, которые не оставляют никаких сомнений относительно того, куда направлен вектор событий.
Заранее прошу прощения у «умников» и «посвященных», за утрированно простую логику, к которой я прибегну дальше, но мне хочется, чтобы суть процессов была понятна абсолютно всем.
Вот смотрите!
Есть такой человек — Навальный. Который говорит, что хочет стать президентом России. Причем, даже идиоту понятно, что за него (в отличие от прочих возможных кандидатов) будут голосовать и голосовать будут хорошо. И наберет он не 2-3% голосов, как какой-нибудь, прости господи, Жириновский, а много наберет. Может быть даже десятки процентов.
Но при этом тому же самому идиоту понятно, что президентом Навальный все равно не станет, что выберут все равно Путина, причем сразу в первом туре. Почему так произойдет, мы давайте с вами обсуждать сейчас не будем, а просто примем этот очевидный факт за аксиому.
А потому Навальный самый что ни на есть идеальный соперник для Путина. Настоящий соперник, который придаст грядущим выборам 100% легитимность, никто не упрекнет Путина, что соперники у него были «липовыми» и «подставными».
О том, насколько важна для российской власти формальная легитимность и почему она так важна, я уже писал раньше в статье “«Международные «понятия». Или «Ну что вы сделаете Путину!»”
Повторяться не буду, просто прочтите, это важно.
Но имеет место быть вот такая загвоздка: для Путина имеется идеальный во всех соперник, но участвовать он в выборах не может, поскольку на нем висит реальный (хоть и условный) уголовный срок за «тяжкое» преступление.
И тут мы видим изящный финт ушами — Верховный суд РФ берет и отменяет уголовный приговор и снимает с Навального судимость по делу «Кировлеса»*.
И таким образом Владимир Владимирович Путин получает идеального соперника для своих будущих выбором, который придаст им абсолютную легитимность.
Да, чуть не забыл, и не говорите мне, что «Верховный суд отменил приговор по Кировлесу, потому что таково было решение ЕСПЧ». Много ли вы сможете назвать случаев, когда Верховный Суд отменял бы действующий уголовный приговор на основании решения ЕСПЧ? То-то и оно!
Итак, как только приговор отменили, Навальный тут же объявляет о своем намерении стать президентом.
А его тут же бац, тут же «условно» сажают условно по тому же отмененному делу на тот же срок. И он уже — не кандидат!
Что же произошло? Почему его вновь «посадили»? Какие-то новые обстоятельства дела всплыли? Новые документы в деле появились? Или были выслушаны новые свидетели? Или были удовлетворены какие-то ходатайства, которые не были удовлетворены в прошлый раз? Хоть что-то в деле изменилось?
А вот и нет! Суд просто взял, и один к одному воспроизвел приговор, который был уже признан незаконным в двух высших инстанциях, в ЕСПЧ и в ВС РФ.
Может быть, вам захочется спросить: «А вот если суд просто воспроизвел приговор, который уже был признан незаконным, то не значит ли это, что и воспроизведенный приговор незаконен?»
Вы на редкость проницательны, именно так оно и есть!
Приговор очевидно незаконен и будет отменен в ближайшей независимой инстанции. Но не только это очевидно, но и кое-что другое. А именно, совершенно очевидно, что те, кто этот приговор выносил и вся судебная и властная цепочка уже в момент вынесения приговора знали о его незаконности.
А это значит, что заведомо незаконное отстранение от процесса выборов единственного реального соперника Путина делает его будущее избрание президентом нелегитимным в рамках тех самых «международных понятий», ссылку на которые я давал выше. И это не мои догадки, вон даже Европейская служба внешних действий (ЕСВД) заявила о «серьезных сомнениях в демократическом характере выборов» еще до того, как они начались.
Да, я знаю. Юристы уже обсуждают этот казус. На форумах и в соцсетях аналитики выдают догадки о том, как такое могло случиться, и кто за какие-ниточки дергал и кто за кем стоит…
Я не буду строить догадок, я просто обращу ваше внимание на одну мелочь, которая почему-то не попала в поле зрения ни юристов, ни аналитиков.
Я собственно, эту статью написал только для того, чтобы обратить ваше внимание на эту мелочь.
У меня только один невинный вопрос. А вот если бы Верховный суд не стал бы принимать так поспешно этого самого решения об отмене первого приговора по Кировлесу? Ну как обычно, спустил бы это дело на тормозах, затянул бы процесс на годик, как это часто у них бывает, или как-то по-своему оттрактовал бы решение ЕСПЧ, как это у них бывает всегда?
Что тогда? Думайте! Хорошенько думайте!
А было бы тогда вот что!
Тогда Навальный тоже не смог бы баллотироваться в президенты, но это нельзя было бы назвать «отстранением его от президентской гонки», потому что приговор тот был вынесен еще в те времена, когда об этой гонке речь еще не шла.
А значит проблемы с будущей легитимностью Путина возникли не в тот момент, когда Навальный был осужден повторно, а в тот момент, когда в ноябре прошлого года Верховный Суд оправдал его. Вот такой парадокс.
В совсем неожиданный момент, я бы сказал. Стратегическая тупость Великого Вождя давно уже стала притчей во языцах среди игроков в большую политику. Он, в общем-то, не глуп, но — не стратег. Одерживая одну тактическую победу за другой, он постоянно вляпывается в проблемы на стратегическом уровне. Просчитать (или прочуять) отдаленные последствия тех или событий Великий Вождь не в состоянии. Он очень быстро засек бы все засады и подлянки непосредственно перед выборами. Но связать события ноября 2016 года со своими выборами которые должны были пройти (пройдут ли?) лишь через полтора года, Великий Вождь определенно не в состоянии.
И не говорите мне, что это «глупость», «случайность» или «многоходовочка». Эту подлянку устроил Великому Вождю некий, скажем так, очень грамотный стратег, и что у этого стратега на уме, мне даже боязно представить. Боюсь, что ничего хорошего.
По-хорошему, если у вас имеются какие планы на будущее, и личность Владимира Владимировича Путина может как-то соотносится с этими вашим планами, я бы вам посоветовал эту персону больше во внимание не принимать. Владимир Владимирович Путин — сдулся. Нет такого политического персонажа!
Сейчас его жизненный путь раздваивается и на конце одной из дорог виднеется альтернатива не дойти до выборов 2018, а на конце другой дороги, победить на будущих выборах, но не получить той степени легитимности, которая по международным понятиям, позволила бы ему хозяйничать у себя дома и тем более, за рубежом.
И не говорите мне, что «эта легитимность такой пустяк, Путину на нее наплевать». Был бы пустяк, было бы наплевать, было бы уже в России, точно так же, как у Батьки Лукашенко в Беларуси или у друга Асада в Сирии. А пока что видим, как эти кремлевские пацаны на каждый свой чих густо обкладывают себя юридической соломой, мы знаем, что ой как им на это не наплевать.
Короче, продолжение следует… И скоро.
Подробности
Наверное – я неплохой журналист. Во всяком случае, я много раз слышал про себя такое мнение, как в глаза, так и заглазно. Я начинал еще во времена, когда СССР даже не начал разваливаться, и за свою журналистскую карьеру успел побывать главредом четырех изданий и потерять счет и своим публикациям на разные темы, и изданиям, где я печатался.
Я перестал быть профессиональным журналистом (то есть человеком, который зарабатывает журналистикой на жизнь) когда понял, что журналистикой в России заработать нельзя (почему, скажу дальше), и что в мире есть другие интереснейшие занятия, которые приносят куда как больший доход. Но уйдя из профессиональной журналистики, я с журналистикой, как таковой, не порвал и продолжал активно печататься, теперь уж не ради денег, а ради интереса. А еще больше – комментировать в качестве эксперта публикации своих бывших коллег-журналистов, которые активно обращались ко мне за мнением по тем или иным вопросам.
Потом, постепенно, тон стал меняться, и мои бывшие коллеги все настойчивее стали спрашивать под какой должностью меня представить, и на мое полушутливое «напиши – независимый эксперт», все серьезнее отвечали, что так нельзя – надо обязательно указать официальную должность. Увы, к тому времени у меня уже давно не было никакой должности. Какое-то время прокатывали названия моей «должности» вроде «создатель Антипремии Рунета» или «свободный инвестор», но потом мне стали говорить, что моя должность обязательно должна называться «директор», «председатель» или как-то так, иначе мое мнение будет никому не интересно.
Параллельно с моими статьями начала происходить та же самая фигня. Периодически, в том или ином издании, сменившая прежнего многоопытного редактора какая-нибудь пятнадцатилетняя девочка морщила носик и удивленно спрашивала: «А где-же комментарии экспертов к вашей статье» и на мое снисходительное пояснение, что я и есть эксперт, я выслушивал лекцию о том, что автор не может быть экспертом в теме, о которой пишет, что задача автора обзвонить НАСТОЯЩИХ экспертов и ничего не добавляя от себя просто пересказать, что они поведали.
Собственно, все это было понятно. Процессы шли давно. В России изначально сформировался кривой рынок сбыта печатной продукции, где доходы изданий ничуть не зависели от объема реализации тиража, а зависели исключительно от размещаемой в издании рекламы. Объемы же рекламы в свою очередь зависели не от того, как издание продавалось (что очень тяжело проконтролировать), а от того в каком количестве точек оно присутствовало в продаже (что наоборот, контролировалось очень легко). Чтобы издание «лежало» в торговых точках и рекламодатели видели это, надо было каждой точке заплатить. Причем стоимость «входных билетов» быстро выросла до таких величин, что никакая продажа тиража не могла их покрыть.
Поэтому для большей части российских изданий продажа тиража быстро стала не источником дохода, а источником убытков.
Во избежание этих убытков многие издания, особенно технические, стали работать по хитроумным схемам, прилагая титанические усилия по предотвращению продаж своей продукции. Печатался тираж – заметно меньший – чем указано в выходных данных, так, чтобы как раз хватило показать присутствие в торговых точках. Либо, если у рекламодателя была возможность проверить реально напечатанный тираж, тираж печатался большой, но после оформления всех документов пускался под нож, а оставшаяся небольшая часть – раскладывалась в торговых точках, куда были куплены «входные билеты». Чисто для присутствия. Раскупят тираж или нет – было неважно, главное, что рекламодатель видел – издание присутствует в торговых сетях.
Справедливости ради надо заметить, что даже в этом мире существовали и существуют издания, живущие «с тиража» (тот же ЗОЖ, например), но их – меньшинство и там другие – не меньшие проблемы, о которых мы поговорим в другой раз.
Но как бы там ни было, в сложившейся схеме, такое понятие, как «квалифицированный журналист» и «качественный материал» стали «лишним звеном». Сначала преимущественным, а затем и единственным способом создания материалов стал способ, не требующий от низкооплачиваемого автора вообще никакой квалификации – опросить экспертов по теме и по возможности максимально аккуратно переписать то, что они сказали.
Но и тут была загвоздка, нулевая журналистская квалификация автора (и, как правило, сопровождающий ее нулевой кругозор) не давала никакой возможности проверить компетенцию и квалификацию опрашиваемого эксперта. А потому критерием квалификации «эксперта» очень быстро стало название занимаемой им должности. В этой системе ценностей «финансовый директор» научного института считался «экспертом» по всяким научным проблемам, а научный сотрудник, непосредственно разрабатывающий научную проблему, был никем. Просто потому, что первый – выше по должности, он директор, пусть и финансовый, а второй – всего лишь рядовой сотрудник, пусть и научный. Самыми серьезными экспертами стали считаться люди, занимающие государственные должности. Бред, который они несли, автоматически превращался в конечную истину, просто в силу государственного статуса «эксперта».
Как-то раз, уже в конце моей журналистской карьеры, на одной из правительственных конференций, где важное должностное лицо рассказывало журналистам о том, что необходимо всех, кто работает с деньгами, обязать получать банковские лицензии, поскольку только банковская лицензия гарантирует отсутствие злоупотреблений (а журналисты послушно кивали и, не снимая лапшу с ушей, с умным видом все это записывали), я не выдержал, поднял руку и спросил:
А как же тогда получается, что всеми незаконными обналичками в нашей стране занимаются исключительно банки, то есть учреждения, имеющие банковскую лицензию?
Должностное лицо страшно рассердилось и стало меня отчитывать, что мое дело не умничать, а просто записать, то, что он скажет, а потом – это напечатать. И надо заметить, что сочувствие журналистской аудитории было явно на стороне должностного лица, а не на моей.
На какое-то время я переквалифицировался в «колумнисты» и стал писать вместо «Статей» - «Колонки». Колонка отличается от статьи тем, что «колумнист» формально может писать, что хочет, а «мнение редакции не обязательно совпадает с мнением автора», ну эдакий городской сумашедший, что с него взять!
Но господа, ведь место в журнале – оно на вес золота, и если колонки не приносят дохода, зачем они нужны! Безусловно, интересная захватывающая колонка может и должна привлекать внимание читателей, способствовать росту популярности издания, его раскупаемости и росту тиража. Но это – в нормальной системе отношений читатель-СМИ. Мы-то с вами знаем, что в российской системе отношений продажа тиража – головная боль, и важно не что увидит в издании читатель, а что увидит там заказчик.
А потому, когда момент истины дошел до стадии, когда «маркетологи» (именно «маркетологи», а не редакторы) изданий начали присылать мне рекомендации о чем и каким образом я должен писать в своих колонках я понял, что пора завязывать.
И завязал.
Заранее предвижу вопросы: «А как же интернет, там нет печатного тиража, его не надо реализовывать». Да, это так, тиража нет. Есть трафик.
Работа по привлечению которого ничуть не отличается по своей сути от пускания бумажного тиража под нож. И тут «интересность» текста для поисковика важнее его «интересности» для человека. А ухищрения, на которые идут, чтобы скрыть, что 99% ваших посетителей – это на самом деле порнотрафик, куда как богаче и разнообразнее ухищрений по маскировке реального тиража бумажного издания.
Но об этом – как-нибудь в другой раз, а то этот текст достиг объема, превышение которого дурно скажется на ранжировании страницы в поисковиках.
- Назад
Российский писатель, публицист и основатель Антипремии Рунета Андрей Шипилов уже несколько лет живет на Кипре. Недавно он на некоторое время приехал на родину, столкнулся с миром российских СМИ и понял, что не поверить в бандеровцев и фашистов — очень сложно. А также что подавляющее большинство россиян - это соленые огурцы.
Так получилось, что из-за грустных семейных дел вчера я весь день ездил по столице Мордора с включенным мордорским радио. Не с телевизором, всего лишь с радио. Все, абсолютно все новости, которые я слышал, так или иначе касались киевской фашистской хунты и американской агрессии против РФ.
Я узнал много новых вещей, о которых не подозревал ранее. Я узнал, что киевская хунта хотела провести мобилизацию всех взрослых мужчин, чтобы насильно заставить их воевать против собственного народа, но мобилизация сорвалась. Все взрослые мужчины уклонились от мобилизации и сбежали в Россию.
Я узнал, что прозревшие киевские солдаты, осознав, что их обманули, возвращаются с фронта и начинают громить правительственные учреждения и что еще чуть-чуть - и в Киеве случится третий майдан, который свергнет американских ставленников Порошенко и Яценюка, и украинский народ, рыдая от счастья, бросится в объятия своей настоящей матери - российского государства. Чтобы этого не случилось, киевская хунта поставила заградотряды, которые расстреливают киевских солдат, бегущих с фронта, а улицы самого Киева патрулирует Правый сектор и избивает тех, кто пытается собраться больше двух.
Я узнал, и не от кого-нибудь, а аж от самого ректора какого-то российского ВУЗа, что внутри самой хунты дела обстоят очень неблагополучно. Что Порошенко очень недоволен тем что он является американским ставленником второго уровня и потому должен подчиняться американскому ставленнику первого уровня - Яценюку, который младше его по должности, а потому Порошенко скоро свергнет Яценюка и это ускорит свержение самой киевской хунты.
Я узнал, что киевская хунта не ценит благородства и человеколюбия. Когда ополченцы, героически защищая мирное население Дамбаса от варварских киевских бомбардировок, взяли в котел их фашистскую армию в Дибальцеве, они не образумились и стали бомбардировать мирных жителей Донецка запрещенными фосфорными и кассетными бомбами.
Я узнал, что, когда ополченцы исключительно из гуманных соображений не стали замыкать этот котел и завершать окружение - чтобы дать возможность мирным жителям эвакуироваться от киевских обстрелов, киевская хунта разбомбила автобусы с беженцами и использовала этот коридор для переброски Правого сектора на помощь окруженным киевским фашистам.
Я узнал, что главная цель Америки - это завоевать Россию, а поскольку это у нее не получится, то ее цель - как можно сильнее унизить Россию.
Я узнал, что российская армия является самой мощной в мире, и когда Меркель и Олланд вдруг осознали это, они примчались к нашему президенту униженно просить прощения, но стоило Обаме прикрикнуть на них, как они, поджав от испуга хвосты, помчались к нему за новыми инструкциями (авторская лексика диктора сохранена).
Я узнал, что главная цель Америки – это завоевать Россию, а поскольку это у нее не получится, то ее цель – как можно сильнее унизить Россию.
Я узнал, что Америка еще с 90-х годов рассаживала своих ставленников на должности госчиновников в России, и эти ставленники сейчас занимаются вредительством, и именно это вредительство является причиной роста цен и обвала рубля. Но бдительность следственных органов, лично президента и рядовых граждан России позволила вовремя заметить это, и очень скоро все вредители будут разоблачены и наказаны, невзирая на занимаемые высокие должности, и тогда доллар снова будет по 30 рублей, а цены вернутся примерно к уровню 2007-го года (почему 2007 - не спрашивайте, что услышал, то и транслирую).
Я узнал, и не от кого-нибудь, а от какого-то профессора и доктора экономических наук, что США договорились с арабами обрушить цены на нефть и тем самым разорить Россию. Но США не знали, что нефть - это не основной источник наших доходов и просчитались. А мы тем временем заключили с арабами свои соглашения, и те теперь обрушивают нефть не чтобы разорить нас, а чтобы разорить США, потому что для экономики США цены на нефть важны, а нам - пофиг.
Я узнал, что, когда страны ЕС вводили ограничения на поставки продовольствия в Россию (а ведь именно в этом заключаются их санкции), они просчитались. Их экономика теперь трещит по швам, лишившись рынка сбыта, а наше сельское хозяйство - стремительно и динамично развивается, лишившись западных конкурентов. И тут же в подтверждение интервью со счастливым владельцем какого-то завода, от чьего сыра раньше брезгливо воротили нос, а сейчас - берут без проблем.
В течение всего дня это все это лилось на меня непрерывным потоком, и не просто лилось, а лилось очень аргументировано, со всякими логическими обоснованиями, ссылками на серьезные источники и подтверждением из уст экспертов с громкими учеными званиями и должностями.
К вечеру я ощутил момент, когда мои кулаки стали наливаться свинцом от ненависти к бандеровским фашистам-националистам.
А в груди начало зреть твердое решение уехать воевать на Дамбас, чтобы защитить Родину от американской агрессии. Я его только ощутил, этот момент — и он тут же ушел прочь, но вот, что я хочу сказать, братцы мои. Если бы я к тому моменту не жил три года в Европах вдали от этого радио и ТВ, если бы у меня не было бы знакомых на всех властных уровнях Российской Федерации, цинично информирующих меня об истинном положении дел, я бы этот момент не «ощутил» бы. Он бы однозначно настал.
Кто-то из классиков (помнится, Чехов, но я не уверен) сказал: «Если свежий огурец попадает в банку с солеными огурцами, то, что бы он ни делал, как бы он ни крутился по банке, он рано или поздно засолится».
Но этот-то огурец хоть сопротивляется и осознает, что просаливается. В России - другая ситуация. В банку со свежими огурцами в течение многих лет ежедневно добавляли по крупинке соли. По одной маленькой крупинке. Одна крупинка - это ведь совсем незаметно. Вот так, по маленькой крупинке день за днем - и огурцы сами не заметили, как просолились. Они-то по-прежнему уверены, что они - самые что ни не есть свежие, если их никто не солил.
Когда свежий (по-настоящему свежий) огурец попадает извне в этот рассол, он приходит в ужас не только от рассола, но и от того, что окружающим невозможно объяснить, что они - соленые. Они-то ведь твердо знают: «Нас никто не солил, значит мы свежие, а соленые - это как раз все окружающие, раз они не похожи на нас».
Пока внимание общественности было отвлечено шумом вокруг "Поправок Яровой" через госдуму и совет Федерации втихомолку прошёл, а затем был подписан Путиным закон с невыразительным названием "ОБ ОСНОВАХ СИСТЕМЫ ПРОФИЛАКТИКИ ПРАВОНАРУШЕНИЙ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ".
Вот именно в нем и кроется такой адский ад, что "Поправки Яровой" на его фоне кажутся детскими невинными шалостями.
Принятый закон позволяет во внесудебном порядке ограничивать права и свободу граждан по одному только подозрению, что их действия и высказывания не соответствуют "общепринятым в обществе нормам поведения".
Прежде всего закон вводит новую юридическую категорию, подлежащую наказанию - "антиобщественное поведение".
Только не торопитесь говорить мне, что "антиобщественное поведение" уже есть в административном и уголовном кодексе в качестве отягчающего обстоятельства.
То "антиобщественное поведение", которое прописано в новом законе - это совсем другое "антиобщественное поведение" - это именно новая юридическая категория. Вот какое определение дает новый закон.
Антиобщественное поведение - не влекущие за собой административную или уголовную ответственность действия физического лица, нарушающие общепринятые нормы поведения и морали .
Улавливаете суть? Человек ничего не нарушил, он не совершил ничего, что позволило привлечь его хотя бы к административной ответственности. Он просто ведет себя не так, как "принято", что - не противозаконно. Но за это его уже могут наказать, причем, наказать без суда.
При этом, что очень важно, в законе не сказано, что такое эти самые "общепринятые нормы поведения", хотя оговаривается, что эти нормы будут устанавливается некими "субъектами профилактики правонарушений", к коим относится прокуратура, следственные органы и местные органы власти и муниципальные органы, - это всецело на их усмотрение. Все это определяется пресловутыми "подзаконными актами", которые могут быть произведены кем угодно.
Иными словами - местная администрация может своим решением создать, ну скажем из казаков и патриотически настроенных православных граждан некий "общественный орган", которому и поручит определить, какие "нормы поведения" являются общепринятыми в данном субъекте Федерации.
Что ожидает тех, кто по мнению властей ведет себя "неправильно"? Закон дает ответ и на этот вопрос!
Для начала Прокуратура и Следственные органы должны выявить таких граждан и поставить их на "профилактический учёт".
Потом этим гражданам выносится "обязательное для исполнения требование о недопустимости таких действий либо недопустимости продолжения антиобщественного поведения ".
Вот тут ключевая формулировка "обязательное для исполнения".
То есть вам без какого-либо решения суда и могут просто вынести требование "не ходить на митинги", или "не писать в фейсбуке", "не контактировать с такими-то лицами" и вы обязаны это требование исполнить.
А чтобы вы не нарушали вас поставят на "профилактический надзор".
Согласно формулировке из этого закона: "Профилактический надзор состоит в наблюдении за поведением лица, состоящего на профилактическом учете, и соблюдением им ограничений, установленных в соответствии с законодательством Российской Федерации ".
Андрей Шипилов
Андрей Михайлович Шипилов - советский и российский писатель и журналист .
Биография
В институте начал комсомольскую карьеру, возглавлял студенческое научное общество факультета, был внештатным инструктором МГК ВЛКСМ.
После окончания института был направлен на работу в КГБ СССР, где занимался техническим обеспечением оперативной работы.
В 1996-2000 годах работает в Издательском доме «Компьютерра», сначала на должности заместителя главного редактора еженедельника, а затем главным редактором онлайнового издания «Компьютерра онлайн». В 2000-2005 возглавляет созданный им журнал «Цифровое фото». В 2006 году вновь возвращается в Издательский дом «Компьютерра» на должность главного редактора «Бизнес-журнал онлайн», но через полгода покидает его.
Начиная с 2000 года параллельно c журналистской деятельностью активно занимается стартапами в интернете. При финансовом содействии платежной системы WebMoney запускает сервисы Плати.Ру, DigiSeller, Дом Доменов. В 2007 году в качестве антипода Премии Рунета Андрей Шипилов учредил Антипремию Рунета .
В начале 2010-х Андрей Шипилов занимался в основном преподавательской деятельностью, продолжал активно публиковаться. Вёл авторские колонки на Маниньюс, Финаме, Инфобуме. Сотрудничал с изданием «Коммерсантъ Деньги». В настоящее время живёт в Пафосе на Кипр . После событий на украинском Майдане перешёл в активную оппозицию российским властям, сотрудничает с Kasparov.ru , Grani.ru и прочими оппозиционными сайтами, создал на Facebook собственную оппозиционную страницу, на которую подписаны около 15000 человек.
Напишите отзыв о статье "Шипилов, Андрей Михайлович"
Примечания
Ссылки
Отрывок, характеризующий Шипилов, Андрей Михайлович
Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.
